Наследие предков - Страница 96

Рита и Тигран сменили Загорского и Буркова. Морской пехотинец тут же принялся изучать переносной трансформатор вирта, который они прихватили с собой.

— Что скажешь, гвардия? — спросил Тигран, наблюдая за его изучением аппарата.

— Этой штукой можно убить. Но заряда батареи, похоже, хватит разрядов на пять. Ну, или десять.

— А где они электричество берут?

— У них на той схеме отмечены три мини-электростанции, питающие данный район. Работают от грунтовых вод, — произнес Александр. — Подозреваю, что они еще в рабочем состоянии. Склавены их обслуживают. Во всяком случае, этот разрядник красноречиво говорит о том, что электричество здесь имеется.

— А вон и еще одно подтверждение, — Тигран указал на очередную платформу. В стене зиял дверной проем, а за ним горела лампа накаливания.

— Мы уже близко. Будьте внимательны, — кивнул Александр. — Тут должны быть еще вирты.

— Вон он! — заорал вдруг Бурков, вскидывая автомат.

Тигран повернул голову и увидел яркий огненный шар. Не давая себе ни мига на размышления, он бросился к Рите, повалил ее на платформу дрезины и накрыл собой. Огнеметная струя прошла над ними и воспламенила куртку Тиграна.

Бурков открыл огонь по монстру. Тем временем Загорский сорвал свою куртку и, накрыв Баграмяна, принялся с усердием колотить его по спине, пытаясь потушить огонь. Тигран развернулся и двинул ему кулаком в скулу. В очередной раз.

— Дурак! Я тебя тушил!

— А! Ну ладно! Потушил?!

— ДА!

— Молодец, мать твою! Охраняй Риту! Гвардия, за мной! — схватив свой автомат, Тигран спрыгнул с платформы, которая еще продолжала движение. Бурков последовал за ним.

— Он в том коридоре скрылся! — крикнул Тигран.

— Видел! У него огнемет!

— Заметил!

Они подбежали к дверному проему и прижались к стене по обе стороны от него.

— Ну что, кто первый? — спросил тяжело дышавший Бурков.

— Тот, кто не был в Сыктывкаре. Значит, ты, — усмехнулся Тигран.

— А при чем тут Сыктывкар?

— Да я там был однажды. А ты — нет.

— Кончай дурака валять! Как думаешь, он еще там?

Тут же из проема вырвалась огненная струя. Два человека резко отпрянули с опаленными бровями.

— Кажется, да! — крикнул Баграмян, вытирая лицо. — У тебя гранаты есть?!

— Есть одна! А что?!

— Ну так кидай, елки зеленые!!!

Бурков быстро извлек из подсумка ручную гранату, выдернул чеку и швырнул в коридор. Раздался взрыв, и в ту же секунду — еще один, сопровождаемый стеной густого огня, вырвавшегося из дверного проема.

— Ха! Бак воспламенился! — радостно воскликнул пехотинец и тут же поморщился. — Фу-у… Ну и вонь…

— Так пахнет жареное божество, братуха! Бежим обратно!

* * *

Битва при полигоне Хмелевка набирала ожесточенные масштабы. Временное подавление огня иноземцев минометными расчетами позволило выйти на позиции двум расчетам тяжелых пулеметов «Утес» сил морской пехоты, а также выйти на огневой рубеж ЗСУ «Шилка» и бронетранспортерам. «Пиранья» противника продолжала огрызаться огнем своей пушки, хотя из-за вынужденной частой смены позиций бронемашиной, огонь ее стал менее точным и эффективным.

Экипаж ПТС-2 продолжал вычерпывать из кузова воду, набранную в результате взрывов глубинных бомб. Их худшие опасения едва не сбылись, когда бомбы, взрываясь, ужасно раскачивали транспортер, грозя в любой момент опрокинуть его и потопить вместе с людьми. Однако обошлось. Но вот воды они зачерпнули изрядно. Работала помпа, откачивающая ее, но помогали и бойцы своими касками и котелками, чтобы ускорить процесс и как можно скорее избавиться от отравленной воды и облегчить машину, на всех парах плывущую в сторону вражеского корабля под названием «Дигнидад». На берегу уже шел бой. Это было не только слышно, несмотря на шум двигателя ПТС, но и видно по ярким всполохам и вспышкам в ночи.

В темноте трудно было различить, где именно корабль. Фары на ПТС не включали специально, для скрытности. Однако вдруг в них ударил яркий луч прожектора. Машину все-таки заметили с судна и включили свет на корме, осветив ее. Тут же с кормы начался шквальный обстрел. Два бойца упали замертво.

— Черт! — зарычал командир, когда все пригнулись, и он понял, что потерял ребят. — Огонь на подавление! Огонь на подавление!!!

Первым загрохотал штатный пулемет, посыпая корму свином. К нему стали присоединяться автоматчики. Командир открыл дверцу в кабину и вытащил оттуда три гранатомета.

— Мехвод! Освети корму корабля! Сорока! Жук! Хватайте РПГ! По моей команде, ниже ватерлинии! По моей команде, я сказал!!!

Механик-водитель включил все фонари, и корма неприятельского судна стала хорошо видна.

— Огонь! — заорал командир. Гранатометчики поднялись под прикрытием огня стрелков на подавление противника и выпустили три реактивные гранаты в корпус. Две попали как положено, ниже ватерлинии.

Гранатометчики тут же пригнулись. Пригнулась и часть стрелков, быстро перезаряжая автоматы. Командир извлек из кабины еще три реактивных снаряда.

— Делаем еще залп! Заряжайте!

— Готово!

— Огонь!!!

* * *

Завода они достигли двадцать минут назад. Казалось, больше времени у них ушло на преодоление крутой железной лестницы и на движение по-пластунски по этой подвесной тропе из металлических листов с мелкими дырками, чем на весь путь сюда от «пещеры» склавенов. Железная тропа вела к кабине подвешенного под потолком цеха крана, способного передвигаться вдоль помещения при помощи стальных колес и рельсов. Сама кабина также была нанизана на рельсы и могла перемещаться поперек при помощи внутренних моторов. Хотя, возможно, этот кран был уже давно в нерабочем состоянии. Другим путем в цех они попасть не смогли: ворота оказались заперты изнутри. Сам цех был неплохо освещен электрическими лампами. Внизу, сквозь отверстие в железном настиле тропинки, виднелись станки и большие столы с частями бомб.